История и современность
09.02.2022

История и современность

Ислам в измерении социальной культуры Швеции далек от привычной линейной истории. Здесь мы наблюдаем сложную парадигму явлений, которые будучи связаны друг с другом ареалом религиозного контура, представляют собой самостоятельные явления, каждое из которых может быть предметом специального исследования.

В этой статье, я остановлюсь на нескольких, на мой взгляд, важных моментах, характеризующих процесс развития исламской религии и культуры в Швеции.

Согласно результатам исследований шведских ученых, лидерами в мусульманских общинах в Швеции нередко становятся принявшие ислам шведы, в том числе и женщины. Эта весьма небольшая, но говоря языком Льва Гумилева, пассионарная часть шведского общества, имеет не мало преимуществ, так как ее представители обычно занимают видные позиции в своих общинах — благодаря владению языком и знанию шведских реалий они могут общаться с властями и обычно занимают выборные должности в местном самоуправлении.

Особое место в этой плеяде шведских мусульман занимает переводчик Корана и хадис на шведский язык, этнический швед, принявший ислам Мохаммед Кнут Бернстрем. О нем известно, что он большую часть жизни был дипломатом, объездил практически весь мир, и даже успел поработать в СССР. Так, в частности, в1963—1969 был послом Швеции в Венесуэле, 1973—1976 — посол Швеции в Испании, 1976—1983 — посол в Марокко.

Именно в Марокко, он начал заниматься переводом Корана и хадис на шведский язык, а после завершения работы над священными текстами подал в отставку и принял ислам. Перевод Корана, сделанный Мухаммедом Кнутом, был официально одобрен исламским университетом Аль-Азхар.

В наши дни глобализации культуры появление Корана на шведском языке – процесс естественный, кто бы там, что ни говорил. Коран изначально нацеливает человечество на выработку единых подходов к развитию, при этом каждая культура обретает в нем нечто свое, словно обращенное специально к ней.

Надо признать, что шведский социум и структуры государственного управления в этой скандинавской стране, относятся с пониманием к естественному стремлению мусульман соблюдать свои религиозные традиции и обычаи находясь в иммиграции. В отличие, например, от Франции в Швеции никогда не было никаких ограничений для девочек носить хиджаб в школе.

Известен случай (и он описан в литературе), когда один из директоров школы попробовал ввести запрет на хиджабы, то управление школы вмешалось и заявило, что закон «о свободе религиозной совести допускает ношение одежды и головных уборов, свидетельствующих о принадлежности к тому или иному религиозному исповеданию» (Sändaren,2006).

Тоже самое можно сказать об отношении к мусульманскому посту. В школах, где имеется свыше 10 % детей из мусульманских семей, их освобождают от учебы в последний день поста.

Можно с уверенность сказать, что в Швеции успешно решается вопрос с религиозными особенностями питания мусульман. Один из главных пищевых запретов Корана употреблять в пищу свинину обеспечивается во всех общественных местах, начиная с детских садов, школ и кончая рабочими столовыми, больницами, ресторанами и пенитенциарными заведениями.

Сравнительно недавно, мы с моим сыном Исхаком принимали участие в открытии представительства Международной ассоциации исламского бизнеса (МАИБ) в Стокгольме, и наши беседы о важности халяльного бизнеса с ее президентом Маратом Кабаевым, которые мы с ним вели в Объединенных Арабских Эмиратах, получили свое продолжение в Швеции.

Для меня в разговоре с Кабаевым о бизнесе было важно, что многие направления предпринимательской деятельности, связанные с исламскими традициями и, прежде всего, производством продукции с маркировкой «халяль» получают благодаря возглавляемой им ассоциации системную поддержку.

Для мусульман, и особенно в странах, где доминируют христианские или иные традиции, очень важно, чтобы работала международная система халяль, которая, кстати, является одной из лучших систем контроля качества.

Конечно, Международная ассоциация исламского бизнеса, которую возглавляет Марат Кабаев решает многие масштабные процессы, реализует самые различные бизнес проекты, но, именно исламские особенности организации бизнеса, и прежде всего, халяль-индустрия, являются, на мой взгляд, ее ключевым назначением.

То, что тема халяль индустрии в Швеции занимает одну из ключевых позиций в образе жизни мусульман, говорят многочисленные требования обеспечить открытие специализированных скотобоен и магазинов. Впервые подобные скотобойни и магазины появились в начале 1980-х годов в Стокгольме, Мальмё, Трольхеттане.

Согласно опросу социологов, мусульмане, проживающие в Швеции в подавляющем большинстве, видят в этой стране положительные перспективы для жизни, достаточно высоко оценивают уровень толерантности и открытости шведского общества. Если суммировать ответ всех опрошенных, то обобщенно он звучит так: это свободная и открытая страна, где можно осуществить свои планы и мечты, где возможно достойно жить (Nasser Namdar. På vägen till Sverige. Sju sälsamma berättelser om sju iranska fl yktingar. Stockholm, 1999. S. 29–107).

Если говорить об истории ислама в Швеции, то я совершенно согласен с известным российским специалистом по новейшей истории Швеции Ольгой Чернышевой, отмечавшей в своей работе «Мусульмане в Швеции», что начало этой истории восходит к концу 1940-х годов, когда приезд первых групп мусульман был встречен шведским обществом и, прежде всего, прессой с позитивным интересом. Но при этом должен заметить, что Чернышева представляет это «начало» без сопутствующей ему конкретики, связанной с этническим составом первых представителей исламской культуры.

Представители татарской диаспоры в Швеции. Слева направо:  Хәйдәр Самлихан, Рафат Салах и Осман Али Соуккан. Молодой человек - Түркәр Соуккан.

Вот каким было начало мусульман в Швеции, которых представляли татары из стран Прибалтики, но, главным образом, из Финляндии. Уровень их культурной и интеллектуальной адаптивности вызывал у шведов доброжелательный интерес и это вполне понятно. Татары казались шведам европейцами и внешне, и по всем другим своим качествам они вполне соответствовали стандартам Европы. И, думаю, не случайно даже представители турецкой интеллигенции предпочитали интегрировать в татарскую диаспору.   

В этой связи, надо отметить, что особая роль в формировании татарской общины в Швеции принадлежит турку Осману Соуккану. Это особый случай проявления единства татарского и турецкого народов в исламе.

Известно, что в конце 1930-х годов он жил и работал в финском городке Ярвенпяя. Здесь к тому времени уже сложилась татарская община, что позволило ему устроится на работу учителем в татарскую школу. В 1939 году Осман Соуккан женился на местной татарской девушке Эмине Нисаметдин. Вскоре у них родились трое детей: сын – Туркер Соуккан и двое дочерей. Сына Османа Соуккана я лично хорошо знаю и поддерживаю с ним добрые отношения.

В 1948 году семья Соуккан приняла решение переехать в Швецию. Они обосновались в пригороде Стокгольма. Здесь Осману Соуккану суждено было стать имамом и начать активную деятельность по расширению Тюрко-исламской религиозной и культурной ассоциации.

Исторически так сложилось, что он стал тем лидером, который объединил представителей тюркских народов на основе религии ислама.

В наши дни мусульманское население составляет 8,1% от общей численности населения Швеции, составляющей 10 миллионов (приблизительно 810 000 человек). Трудно представить, что несколько десятков татарских мусульман положили начало столь масштабному процессу расширения исламского присутствия в Швеции.  Мусульманские традиции, заложенные первыми татарами в Швеции, находят сегодня свое продолжение во многих сферах жизни.  Татарский вектор – это направление в сторону расширения, а не замкнутости, которая свойственна большинству диаспор мусульманских народов не только в Швеции, но и практически во всех странах Евросоюза. 

 Какая роль сегодня принадлежит татарским диаспорам в странах Европы?  Прежде всего, хотел бы отметить, исключительную продуктивность Европейского Мусульманского Форума (ЕМФ), как системы международных политических площадок, где успешно решаются политические и религиозные вопросы.